Kireth go-Haladin

Полынь на курганах

          В продолжение рунной темы
          По поводу обещанного лета
          Эовин-2000
          "Я пела о лете..."
          Антиисторическая баллада
          "Эльфийское золото стало золой..."
          Стеклянная осень

    В продолжение рунной темы

    Связь времен - на ветру паутинка,
    Легкий шаг, седина, серебро...
    Первой руной, отточенным "тинко"
    Обреченный, берись за перо,
    Летописец! Металл по металлу
    Бьет вслепую, но ты - запиши!
    ...А за окнами ветер устало
    Разметает обрывки души.

    По поводу обещанного лета

    Острогожскому музею посвящается

    ...содрогается крепость; к могилам царским
    cудьба близится; Мертвые встали;
    клятвопреступников время настало;
    вновь соберутся у Эреха-Камня...
    Слова Мальбета-прорицателя (пер. А. Горелика)

    Дождь и холод бьют исправно в это лето
    По надеждам, выходным и нашим силам.
    Эй, покойники, попомните Мальбета:
    Мы - судьба, что подбирается к могилам.
    Встаньте, мертвые! А впрочем, мы восставим,
    Восстановим, приукрасим, но при этом
    Ни от клятвы, ни от славы не избавим,
    Из не-жизни вашей сгинув вместе с летом.
    Нас не будет там, где раз в году хотя бы
    Ваши души собираются, глазея:
    Камнем Эреха вам - каменная баба
    Во дворе провинциального музея.
    На душе сыреет осень, дождь на коже.
    От слепого неба отразится гулко:
    "Отпусти меня..." Не дергайся, прохожий:
    За спиною - лишь сквозняк из переулка.

    18 сентября 2000
    Эовин-2000

    Нет, не травы степные, сухие на вкус,
    Не ветра, заплутавшие в гриве, -
    Наконец-то со скрипом оконченный курс,
    Жидкий чай в эдорасском архиве,
    Эта бледная жизнь, этот бренный стеллаж,
    Тридцать три неразобранных дела...
    И ехидный Эомер: "Студент, а туда ж -
    Прямо в сказку попасть захотела!"
    Да уж, сказка - скрипуче и полутемно,
    И пути заплетаются втуне,
    И немыто, похоже, любое окно
    С достославных времен Анадунэ.
    А заезжий красавец, атлет, архивист
    Третий день то поссорит, то мирит,
    Весь архив, трижды смяв и разгладив, как лист
    (Вязью сверху: "...музей. Минас-Тирит".)
    "Вам - совет (к вашей пользе, в конце-то концов):
    Привыкайте во мне видеть брата...
    Впрочем, скоро в дорогу - Тропой Мертвецов..."
    (Эру Праведный! Снова цитата!)
    И знакомая жалость (зачем, Следопыт?):
    "Эх, студент, а туда же, туда же..."
    За немытыми стеклами - цокот копыт:
    Тривиальная конная стража.
    Картотеки, дела... Не поднять головы.
    Все пропитано пылью и сонно.
    Но легенды встают из зеленой травы
    И влетают в окно неучтенно.

    октябрь 2000
    * * *

    I sang of leaves, of leaves of gold,
    and leaves of gold there grew...

    Я пела о лете во дни запоздавшей весны,
    Я пела о Поле среди толчеи городской...
    И хищный прищур кочевой - вновь на лике Луны,
    И звон проводов непонятною полон тоской.

    Я пела о битвах былых - и ответил мне вой
    Неведомо чей, над пустынною балкой, навзрыд.
    Я пела о золоте древнем, но, скрыты травой,
    Ведут перекличку курганы: - "Разграблен!" - "Разрыт!"

    Слишком много скитаний по стойбищам ста экспедиций,
    Как поверить в тебя, обретенный воронежский рай?
    Оплети разнотравьем меня,
    Опои потуданской водицей,
    Вознеси на отвал, зачерти и скажи: "Выбирай!"

    И скажу: пусть кому-то милее просторы Эккайи,
    Белокаменный Валимар, Оромэ радостный рог, -
    Ни к чему мне алмазная пыль,
    Я себя меловой обрекаю,
    И тебе Лесостепь, Дивье поле, Дорога Дорог.

    апрель 2000
    Антиисторическая баллада

    Академик привычно мечтал о двенадцатом веке,
    Проектировал терем бревенчатый вольному князю,
    Размещал меч варяжий, фиал, привезенный "из греки",
    Ломкий свиток о травах, увитый латинскою вязью.
    Измерял галерею шагами, делил на сажени,
    Даже к граням оконца аршин приложил втихомолку:
    "Все прилажено, княже, гряди от пиров и сражений,
    Все дружины вперед, без дорог, перекинувшись волком!"
    Академик любил реконструкции вольное право,
    Длил сравнения лесть: книжник, конник, нестарый мужчина...
    А в единой строке встал Всеславур на месте Всеслава.
    ...Так и бродит эльфийская тень в монографии чинной.
    Тронет тканый футляр - сам собой раскрывается травник,
    Пред мечом повторяет стихи на Высоком Наречьи...
    Академик в тревоге. Его успокоил бы правнук,
    Да тому глубоко безразличны дела человечьи.
    Жаркой клятвой томим, он сражения ищет. Но странно:
    Ныне волчьи следы прочь от черной ведут цитадели!
    Видно, полоцкий князь пробежал по равнине Лотланна,
    Да на Русь повернул, в налетевшей растаяв метели.

    3 февраля 2001
    ***

    Эльфийское золото стало золой,
    И серебро - водой.
    Звонкая сталь - ныне ветер злой,
    Счастье всплыло бедой.
    Золото гномов стало песком,
    И самоцвет - скалой.
    Вровень с обителью облаков
    Горы - за слоем слой.
    Золото смертных доныне в земле -
    Сладкий желанный мед.
    Времени синий отлив в серебре,
    Зелен бронзы налет.
    Душу доверивший серебру,
    Золоту - пусть хранят! -
    Как удивился он поутру
    Звону наших лопат!

    18 февраля 2001
    Стеклянная осень

    Осенние сосны - такие же, как до поры.
    Осенняя суть - охлажденной души автаркия.
    Клоки паутины, обрывки созвездий, миры...
    Такие, как прежде? Такое, такая, такие...
    Под перистым небом, где бросили зерна дожди
    (Но хляби - в грядущем), дрейфую в осеннем покое.
    Осенние письма: "Дороем курган, подожди,
    Приедем, засядем - и будет такое, такое..."
    Осенняя мудрость в отсутствие красных чернил
    Прикинулась морем, витийствует не умолкая...
    Ты веришь6 сезон ничегошеньки не изменил.
    Но медлишь у дома под призрачный звон: "Не такая..."

    27.09.01, идучи по Малаховке